я считал, что вокруг аналог давнего прошлого земного человечества. Что поделать, выглядят как дикари, плавают на мелких корабликах, ловят попаданцев чтобы хоть немного к нормальной жизни приобщиться. И вдруг на тебе!
Я висел в десяти метрах над ним и не видел целиком. Видимость, правда, не очень, да и тени на дне могут расстояние скрадывать, но если я посередине, то лежащий на дне корабль в длину больше сотни метров!
Вот тебе и "каменщики".
— Принцесса, расскажи об этих кораблях.
Как обычно, когда я называю ее "принцесса" девушка чуть улыбнулась. Видимо, Речь доносит мое отношение к образу. Что такое для нас "принцесса"? Нечто юное, капризное и в розовом платье с блестками? Ну или где-то так.
Не обращая внимания на улыбку я повторил:
— Расскажи, подробнее. Я должен знать больше.
— Идем.
Мы прошли мимо команды в кормовую надстройку. Обстановка каюты очень наглядно показывала разницу между наследницей местной правительницы и шкипером-попаданцем, но сейчас мне было не до любования картинами и занавесями. Встал у стола, отметив лишь шкатулку для "мыслезаписывающих табличек", а потом уставился на хозяйку.
Та села в резное кресло, сняла и кинула на стол треуголку:
— Они называют себя... — девушка остановилась и открыв шкатулку с артефактами вытащила знакомый артефакт-горжет, блокирующий магию, прижала к груди, чтобы прекратить передачу образов Речью. — Remulanes.
После чего убрала его обратно. Неслабый знак доверия, между прочим, остаться без силы в чьем-то присутствии. С другой стороны она мне как бы брак предлагала, пусть и неравный.
Принцесса продолжила:
— Они приплывают из-за пояса бурь на огромных каменных кораблях. Из камня их инструменты, утварь. Они даже железо считают разновидностью камня и способны делать с ним то, чего не может повторить ни один из кузнецов наших земель! — Здесь она прервалась и постучала пальцами по эфесу своей шпаги. — Ремуланцы хотят основать здесь свой порт, но все места, в которых они могут поставить алтари, уже заняты.
— Твой парусник? Их работа?
— Они задаривают мать, надеясь купить ее, как купили князей восточных островов. Никто из истинных царей не станет с ними иметь дело.
— Но твоя мать с ними как раз ведет дела.
— И еще многие. Это выгодно.
Что еще надо знать?
— Когда я ощутил борт их корабля, магия воды распалась. Это нормально?
Принцесса кивнула:
— Так же моя мать почувствовала это место. Ни одна магия не может коснуться ни корабля, ни носящих артефакты ремуланцев.
Я было открыл рот для напрашивающегося вопроса, но тут же сам додумался. Просто воздействовать на воду, изменив плотность, и корабль сам утонет, чисто физика. Другое дело, что для этого надо быть Повелителем или островным царем. По господам, что вод, что ветров, такой корабль пройдет не замечая усилий.
— Они не любят воду и не любят тех, кто владеет Речью. Они искусные мастера и каждый носит больше артефактов, чем владеет какая-нибудь уважаемая семья. Они лживы каждым своим словом.
Последнее девушка сказала не меняя тона, дескать "вода мокрая, небо синее, а каменщики лжецы".
— Последнее особенно интригует.
Сказал просто чтобы заполнить паузу, но принцесса тут же пояснила:
— Среди них есть способные пользоваться Речью, но вот это, — она откинула крышку шкатулки, постучав по блокатору магии. — Носит каждый из них. Даже последний матрос не снимает артефакт ни на минуту. Просто чтобы иметь возможность спрятаться за словами.
Действительно, как еще можно воспринимать несогласие открыться магу-телепату в мире, где Речь воспринимается как само собой разумеющееся.
— Что ты хочешь с этого корабля?
— Ремуланцы любят порядок. Все должно быть на своих местах — человек, вещь, бог или событие, всему отведено место. Я была на их корабле и знаю, где хранятся навигационные инструменты. Принеси их мне!
Последнее было явно приказом, пусть даже она отдала его бессознательно-привычно. И тут же улыбнулась, смягчая эффект интонации. Что же, на это у меня есть ответ:
— Во-первых я не сунусь туда до тех пор, пока не узнаю как на меня подействует погружение на такую глубину. — Так, что еще? А, ну да: — Во-вторых я сначала организую страховку колоколом на полпути. Скажем, на границе твоей силы.
Она кивнула — так наверху будут знать, что я в колоколе, а у меня дополнительный ориентир появляется.
— Вывесим на тридцати метрах, тогда где бы ты не была на своем корабле, сфера будет доставать.
Снова кивок, а я подумал о нелогичности магии. Чувствовать чужую сферу вода не мешает, но воздушник даже капельки не сдвинет. Тут есть над чем подумать, причем до того, как я прочитаю мнение местных.
— Сейчас отдышусь и нырну, посмотрю как твой доходяга в колоколе погрузится, сам проверю. После чего достаем аппарат обратно и до завтрашнего утра никаких поисков, здоровье важней. Подготовь пока схемы корабля. Есть же?
Очередной кивок и улыбка. Такая, с легким умилением, мол раскомандовался тут, ути-пути какие мы. Впрочем, беззлобно. Должна понимать, что принесенные это вам не местные, впитывающие правильное обращение с пеленок.
На мать ее хотя бы посмотреть.
Ладно, о деле думать надо — завтра, если все будет в порядке, я проверяю колокол в первой половине дня, и если все пойдет нормально, то составляю план дальнейших работ.
— Да, главное — почему ты решила, что я вообще найду эти самые инструменты?
Девушка задумалась, подбирая слова:
— Когда мне показывали могущество мастеров камня, я увидела каюту их капитана. По их обычаю все должно быть на своих местах и украшено положенными надписями, понимаешь? Один набор на столе в каюте капитана, так же как у меня, — и она показала на хранилище записей. — Второй, точно такой же, я увидела в месте, где управляют кораблем. Я дам тебе поисковый амулет...
— Постой, — я поднял руку, останавливая принцессу: — Ты же вчера говорила, что не знаешь, что мы ищем?
— Конечно не знаю, — теперь она смотрела на меня уже не так снисходительно, я посмел усомниться в ее словах. — Но красивая резьба нравится девушкам, нам так хочется провести по ней пальцем.
Черт, в самом деле. Психометрия, да? Считай табличку и узнаешь, что это как-то связано с определением местонахождения корабля, но что это и как работает не поймешь.
— Тогда второй вопрос — откуда амулет?
— Сделаю.
Тон снова поменялся, теперь мне давали понять, что я слишком туплю. Это все на
